Уже вовсю пышнел весенний цвет.
А он просил с волненьем о пиите:
-Пусть мир насквозь пропитан мёртвым нет,
Но вы его в гробу не хороните:

Он часто выручал в моменты нужд
Живых, а из улыбок черпал силы,
Но ненавидел мир, где разум чужд,
И где в цене — надгробья да могилы;

Он не хвалился взятой высотой
И оставался в трудностях спокойным,
Но в ящике под каменной плитой
Не мог представить честного покойным.
… показать весь текст …

Ну, давайте же, глупые — шагом… шагом…
Серой массой, покорно — за мною следом.
Этой дудочки голос — призывным флагом,
Этой дудочки голос — приносит беды.

От подвалов с зерном, от безбрежья воли —
Мы наивной ордой устремились в бездну.
Этой дудочки голос — медовый, что ли?
Этой дудочки голос — такой прелестный?

Видно, нужно спешить, раз идут толпою,
Раз сорвался народ за счастливой долей…
Этой дудочки голос — гудит судьбою.
Этой дудочки голос — для нас с тобою.
… показать весь текст …

Я так хочу зайчат ловить,
Что вдруг от солнца замаячат.
Стакан придуманной любви
Занюхать запахом мать-мачех.

Я так хочу ещё хоть раз
Упасть в густое разнотравье,
Забыть безжалостный твой сглаз,
Что так расстроиться заставил.

Я так хочу, чтоб вновь листва
Блеснула жёлтым и багряным…
Забыть обидные слова,
Забыть растравленные раны.
… показать весь текст …

Это — что-то, что мы теряем,
Что становится безвозвратным.
Этот остров необитаем,
Ты отшельник, брат, ты нон грата.

Видишь воду с покатой крыши.
Слышишь плачь по тебе Рахили.
Одиночеством, брат, не дышишь,
Ловишь воздух губами сухими.

Безотчётнее страха — горечь,
Память в пятнах, и тем богаты.
Ты идёшь, но как будто тонешь.
Ты уходишь, но безвозвратно.

Ночь уплывает куда-то на трёх китах,
Фыркает, щёки сдувая — пассат, муссон,
А черепаха вальяжно с ленцой в ногах,
В звёздных песках увязая, мнёт горизонт.
Мир загорелый бесстыден, жарой раздет,
Древние мифы в грядущее держат путь.
Спи, моё чудо, горячий зелёный свет
Прячь под ресницы, пора бы уже уснуть.
В крымской тарелке кипит черноморский суп.
Гальки гарнир, подсыхающий по краям.
Тот, кто солил, был рассеян, влюблён и глуп.
Тот, кто наивен и верен — зажёг маяк.
Спи, на груди у земли, на руках небес.
Лета качели всё выше — замри, душа!
… показать весь текст …

Делаешь вдох — январь, выдыхаешь — август.
Пепел сгоревших дней оседает в бронхах.
Память на ощупь, как ослеплённый Аргус,
Перебирает ветошь, объедки, крохи —
Всё, что на дне тебя от тебя осталось.

Небо, линяя, звёзды роняет чаще,
Запах созревших яблок набил оскому.
Где-то внутри хрипит музыкальный ящик,
С каждым четвёртым тактом впадая в кому:
«Милый… der liebe… Августин… furchtbar… страшно».

Вечная жизнь — смешная на деле штука.
Ты забываешь прошлое, возраст, имя,
… показать весь текст …

Точно древо, ветрам осени яростным
златоперстым костром на растерзание
отдано, ожидает
с ветвий сбросить последний лист,

дабы, мирно вздремнув, с силой нетраченой
изумрудных обнов выпростать кружево,
так и я, с чешуёю
распростившись — жду — роговой,

от макушки до пят тело покрывшею,
благодатный приход встретить торжественно
не зимы, календарной
череде вопреки, — весны!

Без задержек и без спешки,
Не ликуя,
Не скорбя,
Переходит плавно в эндшпиль
Жизни
Партия твоя.

Явно, хоть не очень зримо,
Опрокидываясь ниц,
Замедляется
Стремнина,
Прерывая бойкий блиц.

Не тужи: в игре нахрапом
… показать весь текст …

Эй, вы, физики, с вашими опытами:
Плюсы к плюсам, минусы к минусам,
Человечество в таком облике —
Извращение, ниже плинтуса.

Кто там с заповедями Христовыми? -
Моисея сдают в утиль,
А «походы» грядут не крестовые,
Что история? — Вся в эндшпиль…

Где Египет, где Рим Великий,
Где Царьград и его Византия? -
Только сфинксом Янус двуликий,
Да сироты с икон — святые.
… показать весь текст …

Понять бы, как соединить
Обыденность и идеальность —
Переплести стихом реальность…
Где та серебряная нить?
А радужное мулине
Дождя врастает в грудь бордюра
И фантастичней сна и сюра
Росток струится из камней,
И васильковый глаз цветка,
Осташевский, лукаво-детский,
Подмигивает по-соседски…
И словно мамина рука
в лукошко влажную картошку,
соль и домашний теплый хлеб
… показать весь текст …

Однажды он ей напишет письмо из Гёттингена —
«я пьян. я неимоверно устал от этих бл**ей.
скажи, что у вас там всё не так… всё не так, Лена…»
Она ответит — «а у нас отстреливают людей»
и поставит смайлик. И закроет ноут возле лафитника
и встретит сына из школы… и пожарит ему омлет…
/и подумает — на следующий День Защитника
надо будет купить гвоздики и пистолет/
Потом вернётся. Откроет. Допишет — «империя
осталась без соли. опять всё дорожает.
всё то же самое… разве что мёртв товарищ Берия
и потом…
… показать весь текст …

Кабы я в летах был француз и несложный малый,
поступил тогда бы я в няньки к себе, пожалуй.
Стал бы не Алёшею звать себя, а Евгешей.
Сделался бы рожею смирный туземный леший.
Был себе б за мать и отца, проявлял заботу
и водил гулять в летний сад, а не на работу.

Там деревьев двести, на каждом все ветки в птицах
и все птицы вместе щебечут о третьих лицах;

там все ножки мелкий размер компенсируют топотом
и меняют белки все шишки на фишки оптом;

мужики из пабов там ходят путями простыми
… показать весь текст …

***

просто воздуха нет и закончились рваные дни
заупрямилось время и стрелки стоят на зеро
уходя промолчи никого ни за что не вини
собирай тишину и слова превращай в серебро

видно эту печаль не укрыть от назойливых глаз
будто рвётся наружу расходится тоненький шов
и летят в пустоту под усталый обветренный джаз
уносимые ветром страницы никчемных стихов

глухоту недосказанных фраз и оборванных слов
отпускаешь с ладони как бабочку в сонный полёт
… показать весь текст …

Как мартовские чердаки
Котами брошены в апреле,
Так мы забыто догорели,
Оставив миру две строки —

Двух новoрожденных котят,
Слепых, мяукающих тонко —
Вдруг умилятся им потомки
И примут в дом. И нас простят.

Мы ветром прожиты насквозь,
Захламлены и бесприютны.
Горит звезда в окошке мутном,
Торчит из стенки ржавый гвоздь.
… показать весь текст …

Легенда об Энле Гэй
_____________________
В дикие,
дикие,
дикие времена
в чаще дикого-дикого города
дикий маленький человек пас стада железных коней.
Он забыл, что железо — грех,
грех пред волей Энлы Гэй.
.
Глупый! — 
бешеный и простой,
что хотел он — не знал и сам:
с небом мерялся высотой,
… показать весь текст …

На сердце бью тату непуганого детства, —
я маму не забыл и, густо матерясь,
которой, кто жила с собачкой по соседству,
на щёчки ямки бью, а на ладошки грязь.

Татуировку бью непуганого детства, —
бью красных чаек крик и моря мёртвый штиль.
Хотел велосипед, достался по наследству,
но старый миокард лишь колесо вместил.

Татуировку бью непуганого детства, —
билет в кино за пять, за десять пирожок.
За двадцать, в первый ряд, билет был не по средствам,
пломбир купить карман дырявый был чуток.
… показать весь текст …

… но, если я рождён, то, видно — не напрасно,
не зря во мне живёт бессмертная душа.
Быть может, я — стажёр и в это тело заслан
за это естество и думать, и решать.

А значит, в прошлый раз я цели не добился
и смысл, как ни ершись, постигнуть не успел.
Мне дан (последний?) шанс, и делит биссектриса,
как будто угол, жизнь на «раньше» и «теперь».

Но, может быть, теперь, став к вечности поближе,
познаю смысл себя отточенностью фраз.
Я буду среди тех, кто вникнут и допишут
в той Книге Бытия, что писана за нас.

Анна — научный старатель,
Видела множество книг,
«Истину» — к фомкиной матери
Пнула под радостный крик:
«Эврика! Эврика! Мойность
(Аффирматив!) — Неопределённость!»

Вася — знаток стеклотары,
Что собирал, как грибы,
Знал, что научные свары
Яйцеголовых — понты:
«Книжники! Лоси и лохи!
Вся квинтэссенция: Пофиг!»
… показать весь текст …

не сон, не явь, а вешняя вода
течёт сквозь тьму неведомо куда.
в висок стучит бес сна: «блесна». весна
блеснёт — секунда, снова тишина
над поплавком замрёт во все глаза.
ты жизнь распознаёшь по голосам
и, разрывая время плавником,
заглатываешь слово целиком.
небесья льды пропашешь головой,
сорвёшься в воду снова чуть живой.
на тех белуг, поющих яви сны,
не напастись ни лески, ни блесны.

Всё как-то рассосалось, растворилось —
В конце пути ему не говорилось —
Пришла зима, присела у крыльца,
И долго голубым зрачком глядела
На знак его Великого Предела
И голубиный прочерк у лица.

Поленницу ему б не полениться
Сложить из строчек, но его жар-птица
Так мало жара выдала листу,
Что всё обледенело, почернело,
И даже знак Великого Предела
К закату погрузился в черноту.
… показать весь текст …